— Какого врача, с вашей точки зрения, можно считать хорошим?

— Лучшими считаю определения, которые с легкостью дали в нашей школе прошлогодние выпускники НГМУ, а в этом году этим удивили и второкурсники СибГМУ. Вот некоторые выдержки из тех рассуждений: «Врач — это личность, Человек с сострадающим сердцем, открытой и доброй душой, тот, кто видит Человека в его целостности и индивидуальности, всесторонне развитый Человек. Врач вселяет веру, лечит не болезнь, а Человека, является примером Человека, осознанно выбирающего здоровый образ жизни, и направляющего по этому пути пациентов».

«Это волшебник, который постоянно совершенствует медицинские познания и врачебное мастерство; практикующий, востребованный специалист, завоевавший признание, благодарность здоровых пациентов! Настоящий врач заинтересован в успехе своего дела, стремится быть лучшим в своем деле, имеет преемников, достойную заработную плату». Так где же все это? Теперь знаю точно: мастерство в том, чтобы указать путь, направить к самоисцелению. Мой учитель часто говорил: лечить надо мало. Хороший врач — это тот, кто всегда рядом, воспитывает, кто способен оценивать человека как единую целостную биологическую систему. Тот, кто получает большие результаты, сводя к минимуму лабораторные исследования и агрессивную лекарственную терапию.

— И происходит чудо? Что можно считать первым признаком успеха?

— Считаю, что самое главное происходит именно на первой встрече с пациентом, она задает тон всему последующему. Получаю истинное удовольствие, когда человек меняется буквально на глазах, уходит совсем другим. Это угадывается в его настроении, желании действовать, осознании многого. Собственно, именно эту часть врачебного мастерства невозможно передать ученикам в словах, инструкциях, даже в сотнях клинических разборов, это можно только открыть в себе самом. Вот почему так важно сейчас для меня постигать иную технологию подвижничества, а это уже гуманная педагогика.

Человек слышит сердцем, если общением создается соответствующая атмосфера. Речь здесь идет об искусстве отношений, что сегодня часто упоминается как навыки коммуникации, но на самом деле редко кто понимает, что здесь имеется в виду. На вопрос «Чем вам помочь, в чем вас поддержать?» большинство пациентов не могут дать ответ. Люблю спрашивать, как будет это выглядеть, если вместе нам все удалось, я вам помогла и вы делитесь со мной успехом? Что вы чувствуете при этом? И как только пациент начинает видеть тот наилучший для себя результат, видеть себя совершенно здоровым, он все с большей легкостью и желанием говорит об этом, вспыхивают положительные эмоции, чувство радости и — внутренние ресурсы открываются.

Именно так происходит перепрограммирование чудесного живого компьютера, каковым является сознание человека. И толчком к этому становится сама сильная мысль, творческое позитивное мышление, если оно вошло в привычку. Разве не так случается в обычной жизни, когда радостное известие, счастливое событие может вернуть человека к жизни, а трагический факт, сильнейший стресс — убить его. Так рождается природная мощь самоисцеления, изначальная вера человека в себя. Проблема превращается в личную задачу, появляется план, самостоятельно предпринимаются первые шаги к здоровью, обретается ценный опыт. Человек начинает понимать каждое движение своего организма, учится ему доверять. В этом и есть секрет. В общении врача и пациента происходит обмен положительной энергией, так необходимой на пути к исцелению.

— Именно поэтому вы пропагандируете практически безмедикаментозное лечение?

— Вершиной врачебного искусства является знание иерархии организма. На этой основе происходит понимание логики происхождения болезней, причинно-следственных связей физиологических реакций организма и различных болезней. Отсюда и постижение того, каким путем должен возвращаться человек к здоровью. Тогда начинаешь осознавать, чего стоит та или иная болезнь для жизни этого человека, о чем говорит организм, какие знаки подает, насколько серьезна проблема и каков прогноз. Учишься сопоставлять клинические факты далекого прошлого с сегодняшними проявлениями болезни. В том, что называется клиническим диагнозом, главным является ответ, каков уровень здоровья этого человека, насколько велики ресурсы, уровень иммунитета целого организма. Ведь врач всегда видит следствие, но хочет знать причины, а значит, и точку приложения терапии. Строить свою авторскую систему врачевания мне помогало понимание того, каким требованиям должно отвечать лечение: действовать в гармонии с организмом, то есть в расчете на саморегуляцию, вызывать в нем системные позитивные изменения, всегда быть безвредным, подтверждаться хорошими долгосрочными результатами, понятными для пациента.

Наверное, мне с молодых лет была ясна разница между тем, как поддерживать жизнь больного человека серьезными лекарствами, и тем, что называется исцелением. А ведь это всего лишь возвращение человека к целостности, гармонии, восстановление тонких внутренних связей организма. Разве это возможно сделать лекарствами, которые все время подавляют или протезируют недостающие функции? Я ценю научные достижения в области лекарственной терапии, при искусном применении они часто являются настоящим спасением для человека. Но, если ты имеешь ценный опыт высокой эффективности естественных, безлекарственных приемов лечения, потребность в применении химических лекарств сокращается до минимума. Так легко, если умеешь, во время одной встречи успокоить, научить пациента многому, что очень быстро меняет его состояние к лучшему. Это искусство питания, чудесная сила воды, эффективность простых приемов дыхания и многое другое. Плюс ко всему, если еще учитываются биологические ритмы организма — когда время наивысшей способности к самоочищению, а когда максимального усвоения, глубокого отдыха.

Так и оказываешься в числе сторонников естественных способов терапии, потому что все время набираешь аргументы, подтверждения, что ты прав как врач и человек. Эта линия становится ведущей в лечении, но обязательно дополняется новыми технологиями, уникальными лекарствами, всем тем, что предлагает наука XXI века, что называется интегральной, биологической медициной. Для меня, например, это теория и практика гомотоксикологии, немецкая школа, целое направление мировой медицины, отвечающее лучшим традициям врачевания. Сегодня рак лечат облучением, химиопрепаратами, хирургическими методами. Но по статистике только в Сибирском регионе каждый второй пациент с I-II стадией заболевания при всем этом не проживает и 5-ти лет, так как причина болезни остается. Вековая мудрость медицины дает понять: если есть хотя бы один случай излечения от самой страшной болезни, например IV стадии рака (а они есть!), — значит, есть природный механизм; искусство в том, чтобы открыть его и дать организму возможность им воспользоваться.